Распятие

(kerzach)

опубликовано на neo-lit.com

Я стоял, широко раскинув руки в стороны, будто бы птица и свесив пробитую голову на грудь. Из ран на ладонях сочилась алая кровь, слезинками она капала вниз, впитываясь в трещинки сухой земли. Над головой кружили стервятники. С грустью в глазах я наблюдал ретирующееся за горизонт солнце. Я оставался один. Совершенно один. Черный асфальт неба давил сверху. Из ран на ладонях вместо крови обильно посыпались черви.

Я повернул голову налево. Взгляд проскользил по израненной в мясо руке, зацепился за ржавый окровавленный гвоздь, торчащий из ладони, повисел пару секунд на шляпке и упал вниз, вместе с вылезшим наружу червяком.

Взгляд расфокуссировался, структурировавшись в мелкие разноцветные квадратики. Сознание было пластмассовым кубик-рубиком, цветовые комбинации которого задавали внешнее настроение.

Я отрешенно посмотрел вниз на кучку червей, которые извивались в лужице багряной крови. Сердце раскачивалось на паутинках вен, ломая тараном стенки полой груди; хрустели ребра. Глазные яблоки покрывались мелкими трещинками.

На плечо мне сел стервятник. Оторвал кусок мяса, принялся жадно есть. Вторая птица выклевала мне глаза, а клюв третьего стервятника извлекал из вспоротого живота узлы зелено-голубых кишок.

Язык агонизирующим слизняком выполз из раковины ротовой полости, облизал потрескавшиеся губы. Хлынувший с небес кислотный дождь ненавязчиво разъедал тело. Худощавая фигура смерти в черном балахоне и косой на плече выползла из-под земли. Из пустых глазниц ее на землю сыпались змеи. Она постояла еще немного, а затем, сплюнув ядовитой слюной на землю, развернулась и побрела в противоположную сторону.

На север. Брать ей от меня было решительно нечего. У меня не было души. И вообще какого-либо духовного начала. Я был всего лишь анатомическим пугалом, насажанным на крест. Я не был пророком и тем более сыном Божьим. Я был просто по ошибке распятым дерьмом.

Кусочки мяса и кишок свешивались с обглоданных костей. Стервятники улетели, а кислотный дождь кончился. На небо взошла луна бледная и гнилая, как грибная шляпка. Черный ворон сел на мое правое плечо. Крест сильно накренился, упал. Ворон доклевывал мозговое вещество, вытекавшее через раскрошенный череп.

Громко хрустели пластмассовые части кубик-рубика.

Он воскрес. Через девять месяцев. Чтобы через три дня быть снова распятым. Впереди был тернистый путь двенадцать этапов земной инкарнации.