В металлической корзине лежали две куриные ноги, полкило картофеля, майонез, диетические хлебцы и бутылка коньяка. Игорь Петрович позволял себе выпить только раз в неделю, чтобы не стать алкоголиком. Впереди, у кассы, толкались два неопрятных мальчишки лет десяти-двенадцати. На одном — китайская спортивная куртка, на другом — вытянутый свитер, под которым выпирало что-то неприлично большое. Охранник это тоже заметил, пробрался сквозь толпу и брезгливо вытащил шампанское из-под резинки детских треников. Живот мальчишки заголился, мелькнули ребра. Игорь Петрович отвернулся. — Вон отсюда, засранцы! — Охранник сцапал обоих выше запястья и выволок за дверь. Повернулся к покупателям, как бы извиняясь: — У них родители алкаши, ну и… Очередь двигалась медленно, у одного не читалась кредитка, у другого — штрих-код на упаковке. Кассирша злилась и едва не разбила бутылку Игоря Петровича, швырнув ее в лоток. Игорь Петрович отошел к столику, сложил продукты в пакет и двинулся у выходу. Кто-то дернул его сзади за куртку: — Купите, пожалуйста? — Отстань, мальчик. — Ну и идите на хуй. Игорь Петрович растерялся, а пацан успел отбежать на приличное расстояние.
На улице было еще светло и почти не холодно, домой возвращаться не хотелось. Там даже стены были пропитаны запахом пудры и духов «Красная Москва». Всю квартиру загромождало старье, которое мать называла антиквариатом. Он каждый год пытался выбросить хоть что-нибудь — столик на лосиных ногах, скрипучие венские стулья, огромный шкаф с мутным зеркалом. Амальгама давно отошла по краям, тонкий слой красного дерева вздулся от влаги, но мать сражалась за это древнее уебище до последнего. Игорь совал ей под нос каталоги с новой мебелью, она злилась: «На мой век хватит». Если он не ночевал дома, мать не ложилась, до утра торчала у окна, кутаясь в шерстяное одеяло. Встречала его со скорбным лицом, дыша парами корвалола. «Ты знаешь, что у меня было плохо с сердцем?» Он знал, что она здорова как лошадь. Жаловалась то на давление, то на сердце, постоянно бегала в поликлинику, чтобы посидеть в очереди и пожаловаться на участкового терапевта, который «ничего не понимает». Давление и сердце не мешали ей каждое утро ходить на рынок, ругаться с соседями по лестничной клетке и орать на детей, которые играли в футбол во дворе. Три дня назад она позвонила ему на мобильный, лепетала свой обычный бред умирающим голосом. Конечно, Игорь не помчался домой сломя голову. Накануне он познакомился с кем-то на «Кугайзе» и как раз спускался в метро. Мать продолжала названивать, шум поезда пришелся очень кстати. На выходе с эскалатора никто не ждал. То ли парень просто развлекался в сети, как многие натуралы, то ли передумал. А может, увидел издали, что оригинал не так хорош, как фотография, и смылся. Игорь постоял там еще некоторое время, надеясь, что парень все-таки придет. Прошло в общей сложности часа три. С его матерью такое случиться не могло. Она всегда жаловалась на здоровье, но на самом деле у нее ничего не болело. Он старался ее не расстраивать, постоянно что-то дарил, даже в Германию работать не поехал, хотя его приглашали. С ее стороны было подло так умереть. Он позвонил одному из друзей, чтобы взять в долг, тот, видимо, разболтал всем подряд, и утром нарисовался бывший: — Что, сдохла старая сука? Впускать его Игорь не стал. Вся лестница провоняла «герленом» и табачным дымом, Тео ждал долго. За это время Игорь успел позавтракать, принять ванну и погладить рубашки. Потом осторожно заглянул в глазок — Тео все еще был там. — Чего тебе? — Ничего. — Бывший побежал вниз по ступеням. Игорь не звал его на похороны и друзьям запретил говорить, но Тео каким-то образом все равно разнюхал, где они состоятся, и явился с букетом красных гвоздик. Мать их не любила, гвоздики напоминали о совке и кладбищах. Она всегда злилась, когда ей дарили это уродство. Отгонять бывшего от могилы было бы глупо, тем более, рядом стояли тетки, их мужья и дочери. Пришлось бы объяснять, кто он такой. Младшая сестра матери все-таки спросила о нем, когда он ушел; Игорь спокойно наврал, что это какой-то мужик из маминого института.
Он бродил по улицам, пока не подвело живот и возвращение не стало насущной необходимостью. На площадке его — кто бы сомневался — ждал Тео с большой оранжевой шапкой в руках. Игорь отпер квартиру и впустил его, шапка самолично спрыгнула с рук бывшего, заметалась по прихожей, пролетела в открытую дверь и сиганула под кровать. — Что это за тварь? — поинтересовался Игорь. — Ну, в общем, это мой котик. — миролюбиво ответил Тео. — Я был бы очень признателен, если бы ты присмотрел за ним недельку. — Недельку? — Ну, две недельки. — Тео потупился. — Я, как бы, решил слетать в Ебипет, раз ты все равно меня не любишь. — Не люблю. — подтвердил Игорь и заперся в туалете. — А счастье было так возможно… — кокетливо вздохнул Тео. — Кстати, она знала про нас. — Не знала. — Ну, как это не знала… Я ей давно все рассказал. — Она бы все равно не поверила. — Игорь щелкнул зажигалкой. — И потом, кто это — «мы»? Тео громко задышал по ту сторону двери. — Чего? — спросил Игорь. — Не буду давить на слезу, — Тео шмыгнул носом. — Просто присмотри за котиком. Кстати, она считала, что лучше со мной, чем неизвестно с кем. Игорь сидел на унитазе и наблюдал, как дым уплывает в вентиляционную решетку. Слышно было, как скрипят половицы под ногами Тео — наверное, ловил своего жирдяя. — Так присмотришь за котиком? — крикнул он из спальни. — А у меня есть выбор? — Игорь закашлялся. — Можешь мне вставить. — Тео поскребся в дверь. — Спасибо, я лучше за котом пригляжу.
Кот не вылезал до самой ночи. Он выл, шипел, высовывал огромную мохнатую лапу с когтями. Когда Игорь разделся и поставил перед сном Висконти, скотина завозилась под кроватными пружинами и начала протяжно мяукать. Было неуютно засыпать в одной комнате с этим монстром, Игорь надел трусы, закрыл дверь своей комнаты поплотнее и лег на материну кушетку. Фотография на столике смотрела злорадно. Похоже, мать и правда все знала. Или нет? Если знала, почему ни разу не говорила с ним об этом? Или ее устраивал сын, который никогда не женится и вечно будет чувствовать себя виноватым? Игорь вспомнил про пакет с продуктами, который так и остался на тумбочке в прихожей, пришлось снова встать и положить продукты в холодильник. Он открыл коньяк и начал пить маленькими глотками, без закуски. Животное мяукало за стенкой все громче и громче, потом послышался отчаянный скребеж. Игорь вооружился шваброй и загнал кота под ванну. В комнате стоял характерный запах: скот уже успел что-то пометить. Животное выло, гремело тазами и со всей дури скребло дверь. Игорь полночи просидел на кухне с бутылкой и ноутбуком. Утром он запер комнаты, убрал в шкаф всю обувь и верхнюю одежду, отрезал кусок курицы, налил в блюдечко молока, поставил все это в коридоре и отпер ванную. Животное вышло, воняя мускусом, шампунем и «герленом», задрало хвост и обшерстило Игорю брюки. Увернуться от кошачьих ласк было нереально, пришлось отчищать мокрой щеткой. День прошел как обычно, только голова болела и студенты раздражали сильнее. Дома кот приготовил сюрприз — жирную колбаску рядом с лотком, в который Тео насыпал катсана. Скот уже освоился, по-хозяйски обтирал брылями дверные косяки и брызгал по углам спермой. Игорь набрал номер бывшего, там никто не ответил. Похоже, владелец «котика» действительно улетел в Египет. Котик долго терся о босые ноги, попытался тяпнуть за палец и получил пинка. Этой ночью было непривычно тихо. Игорь успел задремать, скрипнула дверь, что-то большое и мягкое пробралось под одеяло. Он в полусне содрогнулся от щекотки, пышные меха обласкали сначала ступни, потом колени. Он почувствовал, как твердые лапки давят на живот, потом шершавый и острый язычок прикоснулся к его члену. Игорь попытался сбросить проклятую тварь, одеяло слетело, кот выпустил когтищи и заработал языком еще быстрее, как будто это было для него обычным делом. Все это происходило где-то между сном и реальностью, ладони и ступни стали мокрыми и холодными от пота, заныло в груди, сухой кошачий язык причинял боль, кот лизал остервенело, громко мурлыча и подергивая хвостом. Игорь силился проснуться, надеялся, что вот-вот откроет глаза, встряхнется, и никакого кота рядом не будет. Пробуждение было похоже на электрический разряд, мышцы на секунду свело судорогой, а кот никуда не исчез. Кот был материален и продолжал работать языком. Игорь аккуратно ухватил его за бока и поднял над собой. Скотина урчала и таращилась зелеными глазищами. Игорю стало мучительно стыдно, догадка еще не оформилась в слова, но он уже представлял, как бывший окунает свои причиндалы в сметану, дрессируя «котика». — Господи! — воскликнул он и вышвырнул тварь в коридор.
Этим вечером в числе покупок оказался йогурт. Игорь положил немного на ладонь, кот не стал кочевряжиться и старательно все вылизал. В сущности, котик оказался очень ласковым и покладистым, даже метить стал меньше — видимо, отстрелялся на неделю вперед. Он уже не выл, а мирно лежал у ног Игоря, прикрыв лапки пушистой манишкой. — Скучаешь по мужу? — Игорь погладил его. Кот прищурил наглые глаза и зарылся носом в шерсть.
Прошла неделя. Игорь как раз доставал со стеллажа свою дежурную бутылку, когда мимо проехала тележка с мальчиком внутри. Пацан лежал, задрав ноги, а его младший братец толкал тележку и смеялся на весь магазин. Охранники, судя по всему, давно плюнули на этих детей. Мальчик в тележке приподнялся на локтях и крикнул: «Купите мне шампанского!» Игорь поставил коньяк на место и взял бутылку «истока». Мальчик заметил это, слез и направился к выходу. Младший ухватил его за рукав и что-то сказал на ухо, старший ударил его по рукам: — Убери пакиши! Сначала Игорь шел впереди, но когда они оказались уже достаточно далеко от магазина, мальчик нагнал его: — Вы просто так купили или для меня? — Для тебя. — Ну так отдайте. Из детского рта пахло гнилью и дешевым пивом, немытые прядки темных волос завесили глаза. Мальчик был одет все в тот же растянутый свитер, тренировочные штаны и стоптанные кроссовки. Запах его тела был острым, уже не детским, Игорь сразу почувствовал это. — Потом отдам. Мальчик покосился в сторону магазина, как будто что-то прикидывая, и спросил: — А вы мне больно не сделаете? — Конечно, не сделаю. — Губы Игоря сжались в ниточку. Мальчик, похоже, не совсем ему поверил, но все равно хотел шампанского.
Когда Игорь вешал куртку в шкаф, он мельком увидел свое отражение в зеркале: худое лицо, тонкие злые губы. А взгляд! Любой нормальный мальчик от такого сразу сбежал бы и привел милицию. — Прикольный столик! — крикнул мальчишка из маминой комнаты. — Это от настоящего оленя ноги? — От лося. — поправил его Игорь. — Обувь сними. Мальчишка в дверном проеме уже стягивал свитер. Такая чрезмерная инициатива насторожила Игоря. — Мне помыться? — спросил мальчик. — Как хочешь… Мальчик прошлепал босыми ногами в ванную. Игорь без особого возбуждения наблюдал, как он плещется под душем: тощие бедра, маленький детский член, острые коленки, бледная желтоватая кожа. — А у нас дома мыло кончилось. — Мальчик выключил воду и встряхнулся по-собачьи, Игорь увернулся от брызг. — А что вы со мной будете делать? — А что ты умеешь? — У Игоря перехватило дыхание. — Ничего я не умею, просто дайте выпить. — Мальчишка вытер лицо тыльной стороной ладони. Шампанское воняло дрожжами, мальчик устроился с бутылкой на кровати Игоря и пил сперва жадными глотками, потом через силу, с отрыжкой. — Тебе что, правда это нравится? — А что, оно сладенькое. — мальчик облизнул горлышко. — Пиво горькое, а это как «Спрайт». — Его уже повело, и он покачивал ногой. — Мне один мужик еще «Мартини» покупал, я так нажрался, просто пиздец, прямо у него заснул. Игорь не решился спросить, что было нужно этому «мужику», а мальчик снова присосался к бутылке. В коридоре сверкнули две зеленые искры, мохнатое уебище вошло, неслышно перебирая лапами. — Кис-кис-кис! — мальчик похлопал ладонью по кровати. Кот не заставил себя ждать и взлетел на указанное место. Игорь не ожидал от жирдяя такой резвости. — Можно его погладить? — Мальчик поставил бутылку на пол и зарылся пальцами в шерсть на кошачьем загривке. Его кожа теперь казалась розовой по контрасту с ярко-рыжим мехом. Кот распластался на одеяле и громко заурчал. «Действуй, котик!» — подумал Игорь. Котик зажмурился и потянулся, став на мгновение невероятно тощим и длинным. Нетерпеливо ударил хвостом. — Ай, щекотно! — мальчишка придерживал кота за пухлые бока. Длинная шерсть ласкала худенькие ляжки, мальчик непроизвольно разводил ноги и снова сжимал их. Коту это не очень понравилось, он вырвался, уселся поодаль и начал умываться. — Кис-кис-кис… — мальчик снова похлопал по кровати. Кот даже не оглянулся. — Погоди, я кое-что принесу. — Игорь метнулся на кухню. — Я бы лучше сам съел. — Мальчик вздрогнул, когда холодный йогурт шлепнулся на его яички. Кот уже крутился рядом, тычась мордой в руки Игорю. — Блядь! — Мальчишка откинулся на спину, дергаясь как в истерике. — Котик — это пиздец! Кот работал язычком с невероятной скоростью, мальчишка извивался и елозил пятками по одеялу, Игорь, наконец, расстегнул джинсы. — Смажьте еще. — сдавленным голосом попросил мальчик. — Сильно дерет. — Сейчас, сейчас. — Игорь обмакнул пальцы в стаканчик и подставил их под шершавый розовый лепесток. Подросток зажмурился, оскалил коричневые зубы: — Давай, котик! — Давай, котик… — повторил Игорь, — давай, ссука, давай… — Всё, не могу! — Мальчишка перекатился на бок и прикрылся ладонями. Игорь тяжело дышал. Кот куда-то слился, мальчик лежал неподвижно, обхватив руками коленки. Он был таким незащищенным и милым, что у Игоря не хватило духу его трогать. — Одевайся. — сказал он. — Я допью? — мальчик потянулся к бутылке.
Игорь выпроводил подростка и сел править чью-то курсовую. Он машинально подчеркивал волнистыми линиями ошибки и выносил вопросы на поля. «В нашей монографии мы хотели бы…» — писал первокурсник. Игорь пометил рядом: “Скромнее!” Пробежал глазами следующий абзац: «…считаем нужным подробнее остановиться на теме нравственного выбора как способа свободного самосуществования личности в романах Камю». Игорь усмехнулся. Эта тема обсасывалась на факультете из года в год, некоторые переписывали реферат своими словами, кто-то не стеснялся и просто сдавал распечатку старого талмуда. Каждый год в доме престарелых умирала мамаша, и «нигилистический герой воплощал фатальное бессилие овладеть потоком бытия». Игорь подумал, что на этот раз, пожалуй, студенту придется как следует отсосать если не в физическом, то в моральном плане, чтобы познать на вкус потоки бытия и изведать фатальное бессилие. В маминой комнате что-то упало: наверное, туда пробрался кот. Игорь сходил проверить, дверь оказалась плотно закрытой, а фото матери лежало на полу лицом вниз. — Выходи, негодяй! — скомандовал Игорь. И тут же мамин портрет свалился со стены. Игорь пошарил у плинтуса, воткнул дюбель обратно и повесил маму на место. В их квартире вообще были плохие стены, слепленные из асбеста, гипса и еще какой-то непонятной трухи, они крошились от ударов молотком и трескались под обоями. Портрет снова свалился, старая деревянная рамка треснула. — Не хочешь висеть? Лежи. Он заглянул под кушетку и еще раз позвал кота, но животное, видимо, где-то спряталось и не спешило выходить. — Хрен с тобой. — Игорь пожал плечами и вернулся к своим курсовым.
Тео прибыл через неделю, в игривом настроении и сильно загоревший. Игорь спросил для приличия, как оно там в Асуане. — Ужасно, — всплеснул ручками бывший. — Ни одного нормального мужика. В отсутствие нормальных мужиков как-то слабо верилось, они, скорее, не польстились на белые Федины телеса. — Как там мой котик? — спросил Тео, умильно глядя ему в глаза. — Понятия не имею. — признался Игорь. — Убежал… — Эх, ты… Другого такого котика в целом мире нет… — притворно вздохнул Тео. — И не надо. — Игорь поджал губы. Бывший покраснел ярко и мучительно, как все блондины. — Я тебе это компенсирую. — добавил Игорь. — Да уж, пожалуйста! — До чего ты докатился… — Игорь внезапно уткнулся носом в его пышное плечо. — Ты что? — Тео с опаской погладил его по затылку. — Мне так ее не хватает!
Этой ночью ему снились замшевые котики, мальчик с бутылкой шампанского и мама у окна.
|
проголосовавшие
net_pointov | Роман Радченко | Роман Агеев | Владд |
всего выбрано: 38
вы видите 23 ...38 (3 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 38
вы видите 23 ...38 (3 страниц)
в прошлое